С 1991 года мощи преподобного чудотворца Серафима Саровского находятся в Троицком соборе Серафимо-Дивеевского женского монастыря в Нижегородской области. С этого момента Дивеево стало крупнейшим паломническим центром современной православной России. Еще при своей жизни, как утверждает агиографическая литература, преподобный Серафим (1759-1833) играл определяющую роль в делах Дивеевской общины (которая приобрела статус монастыря только в 1861 году).
О преподобном Серафиме существует обширнейшая житийная литература. Три из его житий написаны бывшими монашествующими Саровской пустыни, лично знавшими Серафима. Это сочинения архимандрита из Троице-Сергиевого монастыря Сергия (1841 г.) [1], игумена Барковской пустыни Георгия (1845) [2] и иеромонаха Иоасафа (1849) [3]. (На подлинных ранее не использованных другими авторами документах основана также книга Л.М. Чичагова «Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря», впервые изданная в 1896 году) [4]. Архивных прижизненных документов, в которых бы фигурировал Серафим Саровский, известно немного. В настоящей работе пойдет речь об одном из таких документов, на первый взгляд незначительном, но ввиду всего вышеизложенного имеющем сейчас особую ценность.
В основу работы легли материалы одного дела из архива Саровской пустыни [5]. Это показания, записанные во время разбирательства в темниковском земском суде. Судебное дело носит необычный для архива Саровской пустыни, даже можно сказать скандальный характер. С одной стороны, его можно рассматривать просто как любопытный эпизод, зарисовку из монастырской жизни того времени. С другой стороны, в материалах дела фигурируют известные в истории Сарова и Дивеева личности, и документ добавляет новые штрихи к их биографиям и ставит некоторые вопросы.
В 1829 году крестьянская дочь Дарья Данилова из сельца Высокова Муромского уезда [6], принадлежавшего княгине Екатерине Павловне Багратион, решила совершить паломничество в Дивеево, для чего получила соответствующий билет в Погостском вотчинном правлении. Возможно, целью Дарьи Даниловой было не столько посещение села, сколько попытка поступить в число сестер Дивеевской общины. Действительно, центром паломничества Дивеево становится только после кончины Серафима Саровского, когда туда перевезли многие вещи, принадлежавшие преподобному.
В то время в Дивееве существовали две религиозные женские общины. Первоначальная Дивеевская община была основана в 1780-х годах помещицей А.С. Мельгуновой, которая построила в селе каменную Казанскую церковь и поддерживала тесные контакты с Саровской пустынью. В 1820-х годах большое участие в жизни общины стал принимать саровский старец Серафим, оказывая ей духовную поддержку и направляя туда сестер и жертвователей. В 1825 году Серафим выделил из основной общины небольшую девичью и поселил отобранных им сестер отдельно. С этого момента основное внимание уделялось им девичьей общине: в 1827 году при помощи Серафима была построена ветряная мельница, приносившая девичьей общине средства к существованию; в 1829 году для сестер этой общины была выстроена церковь Рождества Христова. Первоначальная община, к тому времени более многочисленная, носила название Казанской – по наименованию церкви, девичья же община, особо опекавшаяся Серафимом Саровским, получила название Мельничной. Начальницей Казанской общины была Ксения Михайловна Кочеулова. Л.М. Чичагов указывает, что преподобный Серафим принимал участие в формировании обеих общин, отправляя в Мельничную девиц, а вдов – в Казанскую [7].
Дарья Данилова не была принята Кочеуловой в состав Дивеевской общины. Однако, ей было известно, что существуют другой путь попасть в нее – по благословению отца Серафима. Вот что записал с ее слов судебный чиновник: «По некоторым слухам узнала я, что есть Темниковской округи в Саровской пустыни иеромонах отец Серафим, к которому многие люди издалека приходят и приезжают поклониться, испросить к жизни благословения» [8]. Дарья Данилова пришла в Саров, встретилась с отцом Серафимом и в результате желанное благословение, по ее словам, получила.
Три дня прожила она в гостинице Саровской пустыни, где ее поджидала еще одна неприятность, на этот раз со стороны монастырского гостинника Ивана, который во все сие время оказывал (ей – А.П.) чувствительные для всякой честной девицы прискорбия. Забегая вперед, скажем, что именно эти приставания со стороны гостинника и стали причиной подачи Дарьей Даниловой жалобы в темниковский суд.
После получения благословения Серафима Саровского Дарья приехала в Дивеево, где встретилась с Михаилом Васильевичем Мантуровым – одним из главных помощников Серафима в дивеевских делах. Мантурову принадлежало поместье в селе Нуче Ардатовского уезда. За несколько лет до описываемых нами событий Михаил Васильевич страдал от болезни, поразившей его ноги. Еле живым принесли его в Саров в келью старца, где преподобный Серафим избавил его от недуга. Мантуров был первым человеком, вылеченным Серафимом Саровским, и всю свою последующую жизнь он посвятил служению Серафиму и Дивееву. Как повествуют жития, Серафим назначил Мантурову послушание продать свое имение и отпустить на волю крестьян. После этого Михаил Васильевич приобрел скромный дом в Дивееве, откуда было удобнее оказывать помощь сестрам Дивеевской общины. Как правило, эти события относят к 1823 году [9].
Однако, Дарья Данилова далее сообщает о том, что Михаил Васильевич взял ее из Дивеева в свое поместье, где она прожила три дня. Напомним, что это был 1829 год, но поместье Мантурова еще, оказывается, существовало. Вместе с женой Мантурова Дарья Данилова опять приезжает в Дивеево и опять, несмотря на настойчивые просьбы и полученное благословение Серафима, в состав общины ее не принимают. От какового прискорбия (Дарья Данилова – А.П.) пошла опять в Саровскую пустынь сказать о всем отцу Серафиму.
И по приходе в оную в прошедшее уже воскресенье не пойдя в прежнюю келью гостинника Ивана, а пришед к отцу Никите, который видно, знавши о том поступке ивановом, послал меня к отцу Гурию, а оный послал меня опять к Ивану.
Здесь мы сделаем отступление от повествования Дарьи, поскольку встречаем в нем еще одно важное в истории Сарова лицо. Упомянутый Дарьей Даниловой отец Гурий является автором одной из первых книг о Серафиме Саровском, одним из тех кто был к нему близок. Книга, изданная в 1845 году, была написана им, когда он уже не жил в Сарове, а возглавлял Барковскую пустынь Владимирской епархии в сане игумена (монашеское имя его было Георгий). Нам известно, что по послушанию отец Гурий в Саровской пустыни был гостинником [10]. Из показаний Дарьи Даниловой можно сделать вывод, что он руководил работой монастырской гостиницы.
После возвращении Дарьи в Саров события приняли совсем неожиданный для нее оборот.
… означенный гостинник Иван (…) пришел опять к нам в келью с иеромонахом и с четырьмя солдатами. Как их звать не знаю, а в лица могу угадать. Приказал им взять меня и весть за собою, кои взяв меня из-за стола, повели в караульную, в которой надели на шею мне цепь и держали в оной два дни и две ночи.
(…) Потом, продержавши меня двое суток, послали вон из Сарова с двумя солдатами, коих хотя как звать не знаю ж, в лицо признать также смогу. Сии же, проводя меня до Балыкова, сами ушли в Саров.
Гарнизон солдат действительно находился в это время в монастыре. В истории Саровской пустыни известны два периода, когда она охранялась воинскими командами. Первый раз это было в 1779-1797 гг. и второй — в 1817-1849 гг. Причиной приглашения игуменом Нифонтом в 1817 году инвалидной команды из Тамбова явились многочисленные самовольные рубки монастырского леса крестьянами из окрестных сел [11].
Следующую цитату из показаний Дарьи Даниловой приводим без комментария.
Я ж будучи изнурена как от огорчения, так и стужею, обогревшись, пошла опять с тем, чтобы о таковом поступке и наглости гостинника Ивана довести до сведения отца игумена; однако сама собою не могла сего учинить, а хотела было спросить опять отца Серафима, что он на сие скажет и только пришед к келье, где послушник его встретил меня на крыльце и сказал мне, что в келье отца Серафима или нет не знает. И за сим спросил меня, за что отец Иван на меня нападает, на что я стала было ему подробно рассказывать, в ту же самую минуту прибежав те ж самые солдаты, кои провожали меня до Балыкова, с казначейским послушником, взяли меня под руки, повели в свою караульню, где один из них, взяв розги, приказал мне раздевшись ложится, он будет меня сечь. Еже будучи стеснена и ко совершенной страсти не противясь ему разделась и легла на пол, только говоря ему, чтобы он бил меня по плечам, не открывая тела моего. Но он, несмотря на сие, заворотив все мое платье и по голому телу ударил меня 6 раз, от чего, полагаю, и ныне знаки быть должны. После ж сего принесли неизвестно откуда жилязы, надели на ноги, замкнувши, еще держали во оных сутки. На другой же день опять проводили меня другие два солдата до Балыкова, откудова я хотя и намеревалась бы идти опять в Саров к отцу игумену, по убедительной просьбе тех солдат не пошла, а пошла уже в Дивеево, где взяла из сундучка своего вышесказанный билет, дошла в здешний город Темников единственно для подачи о всем чинимом мне наглом и несносном моему званию и чести поступке гостинника Ивана жалобы.
Можно ли доверять всему, что сказано в этом документе? Оставляем этот вопрос без ответа.
В деле есть еще показания членов инвалидной команды, конвоировавших паломницу. В частности, рядовой Харитон Богомолов показал, что его вызвали чтобы с гостинной взять какую-то девку под караул, потому что она как приметно от помешательства в рассудке кричит и беспокоит обитель (…). (Дарья Данилова – А.П.) кричала, что она вдовая, солдатка и девушка, и что у нее трое детей, за что ее задержал, и послушник Никита послал объявить о том за болезнью отца игумена отцу казначею, после того (…) велел проводить ее до Балыкова [12].
Показания инвалида противоречат тому, что сообщала паломница, но и этого свидетеля нельзя считать беспристрастным.
К сожалению, чем закончилось разбирательство жалобы Дарьи Даниловой в суде мы не знаем.
Таким образом, материалы дела подтверждают утвердившуюся в агиографической литературе точку зрения о значительной роли, которую играл преподобный Серафим в формировании Дивеевской общины, и могут указывать на характер взаимоотношений Серафима Саровского с Дивеевом.
1 Сергий (архимандрит), Сказание о жизни и подвигах блаженной памяти отца Серафима и начертание жизни схимонаха Марка, М., 1841.
2 [Георгий (игумен)], Сказания о жизни и подвигах старца Серафима, иеромонаха Саровской пустыни и затворника, извлеченные из записок ученика его, СПб, 1845.
3 Иоасаф (иеромонах), Сказание о подвигах и событиях жизни старца Серафима, иеромонаха, пустынника и затворника Саровской пустыни с присовокуплением очерка жизни первоначальницы Дивеевской обители Агафии Семеновны Мельгуновой, СПб., 1849.
4 Чичагов Л.М., Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря, М., 1896.
5 Центральный государственный архив республики Мордовии (ЦГА РМ), ф. 1, оп. 1, д. 543.
6 Ныне деревня Чулковской сельской администрации Вачского района Нижегородской области.
7 Чичагов Л.М., Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря (2-е издание). М., 1903, с. 207.
8 Здесь и далее цитаты из документа отредактированы.
9 Рошко В., Преподобный Серафим: Саров и Дивеево. М., 1994, с. 69.
10 Денисов Л.И., Житие, подвиги, чудеса, духовные наставления и открытие святых мощей преподобного и богоносного отца нашего Серафима, Саровского чудотворца. М., 1904, с. 318.
ЦГА РМ, ф. 1, оп. 1, д. 571, лл. 7, 9.
11 Подурец А.М. Саров: памятник истории, культуры, православия. Н.Новгород, 1998, с. 65, 66, 78.
12 ЦГА РМ, ф. 1, оп. 1, д. 543, л. 4об.
Работа была представлена на конференции «Уваровские чтения» в Муроме в 2002 году