В числе корпусов Саровского монастыря, расположенных на северной его стороне, есть и корпус № 15 (в монастыре его называли «большой келейный корпус»). Находится он справа от храма во имя прпп. Зосимы и Савватия Соловецких чудотворцев.
До 1927 года в нем жили монахи. А вот о том, кто обитал в корпусе в 40-50-е годы прошлого века, рассказывает наш постоянный автор, настоящий летописец Сарова — Раида Ивановна Островская.
Р.И.Островская
Дорогая подруга детства
После войны, с образованием 9 апреля 1946 г. «объекта», корпус №15 использовался как жилье для жителей поселка (их в ту пору было около 10 тыс.). Жили в нем и те, кто прибывал на объект из разных областей страны.
Я любила этот корпус. В нем жила моя самая близкая и дорогая школьная подруга Бирута Визгирда, ее брат Альгис и их отец Пьюс Антонович. Все они были выходцами из Прибалтики, а точнее – из Литвы. Жили они на втором этаже, в маленькой келье с двумя окнами (окна выходили на северо-запад). Кроме них, в келье проживала мачеха Бируты со своей дочкой Раисой. Интересно, что у них была еще и кладовка с окном, но такая маленькая, что жить в ней было нельзя. Там хранились дрова, картошка и лук.
Те самые окна
Жили они, как и все тогда в Сарове, просто и бедно. Келья была разделена фанерной перегородкой с занавеской. Получилось чуть ли не двухкомнатная квартира. В одной из комнат стояли большая печка, топившаяся дровами, и самодельный шкаф для белья. Верхнюю одежду хозяева снимали и вешали на гвозди в доске, прибитой к стене. В углу стоял стол, который служил для обеда и приготовления уроков. И это всё! В некоторых кельях были устроены полати, но высота кельи Бируты не позволяла это сделать. Все тогда жили бедно, но стараясь как-то не замечать неудобства. Время-то было трудное…
Часто идя из школы № 49 (располагалась в Красном доме, после переезда — школа № 3), я заходила к ним в гости.
Брат Бируты, Альгис, из-за того, что выбрал для изучения английский язык, учился в школе № 47 (позднее школа №1), где этот язык преподавали. У нас, в 49-й, иностранными языками был немецкий и французский.
Бирута училась вместе со мной. Несмотря на то что по национальности она была литовкой (семья родом из г. Клайпеды), училась моя подруга только на 4 и 5, прекрасно знала и русский язык, и литовский.
Бирута во втором ряду крайняя справа; автор во втором ряду третья справа
Бирута в нижнем ряду крайняя слева, автор в том же ряду седьмая справа
Мы много свободного времени проводили вместе: играли в прятки, в классики (хорошо их было чертить по земле, асфальта-то в городе долгое время не было), в догонялки, прыгали через веревочку, были и другие игры. Никто из нас в те годы даже не думал, что одна – русская, другая – литовка. Нам и мыслей таких в голову не приходило! Все люди – братья! Так было после войны.
И вдруг, закончив пятый класс, узнаю, что семья Бируты собирается уезжать на родину, в Клайпеду. Расставаясь на вокзале, мы очень плакали, буквально ревели. Обещали часто писать письма, но, к великому моему сожалению, ни одного письма я не получила… О дальнейшей судьбе Бируты не знаю. Всю жизнь вспоминаю её с благодарностью.
В Литве я всё-таки побывала по путевке (туристические туры в Вильнюс, Каунас, Тракай тогда, в конце 70-х годов, можно было приобрести без труда). К сожалению, по ряду причин дорогую подругу детства найти мне не удалось…
Высокомерие? Никогда!
Как я уже писала, Бирута прекрасно говорила и по-литовски, и по-русски. Точно так же, как и ее брат с отцом. Никогда, ни разу я не видела с их стороны какого-либо высокомерия или неприятия русских или представителей других народов, хотя судьба у них, как вы понимаете, была непростой. Вместе с тем я чувствовала и некоторое отличие этой семьи, особенности поведения ее членов.
Пьюс Антонович был интеллигентным человеком, очень любил шахматы, хорошо играл в них. Думаю, ему было скучновато на досуге: местные мужчины предпочитали, в основном, домино, играя порой до глубокой ночи.
А вот Альгис обожал футбол, увлеченно играл в него вместе с поселковыми мальчишками на футбольном поле в пойме. Помню, как Пьюс Антонович как-то раз за что-то поругал Альгиса, возможно, за тот же футбол. Говорил он по-литовски. Все остальное время в семье говорили только по-русски.
Волшебная коляска
У нас с Бирутой были свои увлечения. Об играх я уже писала. А вот что вспомнилось еще.
В корпусе № 15 жила бухгалтер и снабженец, работавшая во ВНИИЭФ, Мяхфуза Ибрагимовна Гарипова с дочерью Гульсем, ее мы звали просто «Гуля». У Гули вскоре родилась дочка. Чтобы катать ребенка по улице, родители приобрели невиданную до того в Сарове фабричного изготовления коляску. Она была чудо как хороша! Низкая посадка, колеса на легком ходу, шелковая шторка, защищавшая ребенка от солнца. Для нас это было то, что сейчас называют «культурным шоком», ведь наиболее распространенные в те годы в Сарове коляски были кустарного производства: горизонтальное сиденье на колесах, к его ножкам под углом приварена пластина, чтобы дитя могло опереться ногами. Конструкция тяжеленная, с места ее так просто не сдвинешь. А тут!… Еще и название яркое, запоминающееся – «Победа»! Народ в те годы действительно гордился нашей Великой Победой. Кстати, вскоре появится и автомобиль с таким же названием – знаменитый ГАЗ М-20 «Победа».
Послевоенная детская коляска
А для нас с Бирутой эта коляска стала еще и предметом для гордости: Гуля доверяла нам иногда покатать в ней дочку по территории монастыря. Мы с радостью соглашались и шли вдвоем мимо северного корпуса от одного его конца до другого и обратно, катя перед собой эту роскошную коляску. Гордости у нас было! Не описать.
Я часто бывала у подруги в гостях. Помню, с какой настойчивостью она старалась подкормить меня, предлагала, порой, почти насильно, тарелочку борща, который в ее семье готовили очень хорошо. Признаюсь, в те голодные годы я редко когда отказывалась.
Редактор «Вестей города» попросил меня составить план их кельи-комнаты. По его словам, сейчас уже никто и не представит воочию, как, в каких условиях жили тогда саровские жители. С радостью соглашаюсь. Прошу простить за качество рисунка.
План комнаты
Поясню нарисованное: комната семьи Бируты располагалась на втором этаже. Перегородка делила ее на две части. Окна выходили на север, вид из них был прекрасный. Была еще и маленькая кладовка, тоже с окном. Но в то время оно было заделано, так как стена примыкала вплотную к стене нового корпуса, построенного на месте снесенной церкви в честь преподобных Зосимы и Савватия, Соловецких чудотворцев. Комната обогревалась печью. Дрова хранились в кладовке. Дрова Пьюс Антонович покупал уже напиленные. Мы с отцом пилили их сами.
Талантливые соседи
Но вернемся к корпусу № 15 и его жильцам.
Жизнь в нем была непростая. Удобств не было. Дрова жители заготавливали сами, ни о каком уюте не могло быть и речи. Воду носили в ведрах из колонки (около будущего спортивного магазина). Тротуаров в ту пору возле корпуса тоже не было. В общем, трудно…
И все же это было какое-никакое, но свое жилье. Это радовало, ведь многие в Сарове в ту пору жили в землянках-засыпушках…
Помню, жила в этом доме семья Епихиных. Интеллигентная, трудовая. Их зять Владимир Мануилов преподавал в нашем вечернем институте МИФИ-4 высшую математику. Очень грамотный, талантливый человек. В последствии написал пособие (учебник) по математике для поступающих в высшие учебные заведения, которое пользовалось большим спросом у абитуриентов. Книга эта издана в соавторстве с академиком Я.Б.Зельдовичем, который ее одобрил. В ту пору пособие было в наличии во многих технических библиотеках.
Владимир Иванович часто повторял на своих лекциях, что математика – царица всех наук, свой предмет он просто боготворил…
Проживала в этом корпусе и замечательная семья Моторновых. У них было три сына: Алексей, Иван, Владимир. Все трое, как говорили раньше в Сарове, «вышли в люди».
Из Сарова – в Париж
Жила здесь и Мария Алексеевна Никишина со своим сыном Николаем («Коленькой» — как она его звала). Мальчик был необыкновенно одаренным, явно выделялся среди сверстников. Как выдающийся ученик, он был отобран для продолжения учебы в школу при МГУ. Он ее окончил, поступил в институт, защитил кандидатскую. А потом… ушел в религию. Женился на француженке, уехал во Францию. Там активно служил, имел приход. Взрослого я его не видела: в город он приезжал, но, к моему сожалению, я об этом не знала…
(от редакции: Николай Никишин родился в 1951 году в Сарове. Окончил аспирантуру механико-математического факультета МГУ, Парижский институт восточных языков и цивилизаций. Учился в Свято-Сергиевском богословском институте в Париже. В 1994 году был рукоположен в сан диакона, в 2003 году — во пресвитера.
Иерей Николай Никишин был директором Паломнического центра Корсунской епархии (Франция). Также нес послушание настоятеля общин во имя святителя Николая Чудотворца в Сен-Николя-де-Пор и в честь равноапостольного князя Киевского Владимира в Контрексевиле.
За время своего служения создал и окормлял православные общины в Страсбурге, Аррасе, Марселе, Нанси, Гренобле и общину в честь равноапостольной царицы Елены в Париже. Скончался от осложнений, вызванных коронавирусной инфекцией, 19 апреля 2021 г. на 70-м году жизни в госпитале города Булонь).
…Его мама Мария Алексеевна работала в секторе № 4, после женитьбы сына на иностранке была переведена в отдел снабжения в том же отделении. Папу этого французского священника до сих пор хорошо помню (вот только имя-отчество запамятовала), так как он с супругой часто приходил в гости к нашим соседям Шахватовым. Они были земляками.
Николай Никишин
Картинки автомобильной жизни
И еще несколько слов о папе Николая Никишина.
Помню, иду после уроков из школы № 49 («Красный дом»), вижу — около корпуса № 16 («царские покои», в них потом располагался политотдел и детская библиотека) собралась толпа. Подумала, что кого-то сбила машина, подошла ближе. Смотрю — слава Богу, нет. А интерес собравшихся вызвал стоящий там новенький автомобиль «Москвич». Мужчины заглядывали в салон, хвалили. Это была гордость советского автопрома. Правда, спустя некоторое время водители стали «москвичонок» поругивать. Салон маленький, скорость невысокая, даже приклеили оскорбительное название «горбатый»… (речь, вероятно, идет о «Москвиче-400», действительно носившем в народе прозвище «горбатый» — В.Т.). …Так вот, владельцем «Москвича», первым в Сарове, был папа этого российско-французского священника.
Москвич — 400
Любопытно, что подобная картина повторилась в моей жизни спустя много лет. Я вышла из магазина «Дружба», вижу — около другого магазина — «Книжного» (это напротив) — стоит толпа. Как и тогда подумала: наверное, кого-то сбили… К счастью, оказалось, что интерес вызвала еще одна новинка советского автопрома — ВАЗ 2101…
ВАЗ 2101
…Вокруг – толпа, всем хочется подойти, рассмотреть. Все восторгаются, хвалят. И правда, машина получилась отличная. Напомню, что первый ВАЗ 2101 (потом его в народе окрестят «копейкой») сошел с конвейера «АвтоВАЗа» 19 апреля 1970 года. Думаю, что эта история случилась именно в том году.
То, что было потом
Но вернусь к корпусу № 15.
Люди в ту пору были непритязательными, радовались любому жилью. Все были открытыми, общительными. Веселились, грустили все вместе. Все же замечательное было время!
После расселения корпуса его жильцы получили благоустроенное, со всеми удобствами жилье. Но это уже другая история.
В дальнейшем корпус использовался как отделение Пенсионного фонда. Я сама оформляла в нем пенсию.
Одно время в здании располагался цех массового пошива рабочей одежды. Помню, там работала супруга секретаря-референта Ю.Б.Харитона А.И.Водопшина – Юлия Философьевна Водопшина (Скороходова).
Интересный факт: с цехом связана деятельность Героя Советского Союза, а в описываемое время – начальника отдела 07 отделения 14 ВНИИЭФ Михаила Ивановича Казамазова. По роду деятельности он отвечал за снабжение всем необходимым испытателей, направляемых на полигоны. Михаил Иванович оформлял заказы на пошив рабочей одежды, а шили ее здесь, в этом цехе.
Позже здание занимал ОПИНТИ, а также какая-то проектная организация. Вот такова его краткая история.
Корпус № 15, современный вид
Статья впервые опубликована в газете «Вести города». За предоставленный материал администрация сайта благодарит редактора газеты Валерия Викторовича Тенигина.
Предыдущие публикации воспоминаний Р.И. Островской:
2. В посёлке
Да, очень интересно! Ностальгию навеяла коляска – в народе её ещё называли «лягушкой». У нас в семье была такая, но в 64-м году её, оставленную у подъезда, украли.