Каким образом ксерокопия этих воспоминаний оказалась в архиве музея «Саровская пустынь», не помнит сейчас ни один из опрошенных мной его бывших сотрудников. Документ представлял собой ученическую тетрадку в клетку, исписанную почерком человека, не привыкшего держать в руке ручку. Перед публикацией текст потребовал серьёзного редактирования, практически каждое второе слово приходилось исправлять, знаков препинания не было. Даже после этой работы текст читается иногда с трудом, тем не менее он представляет большой исторический интерес.

В своей книге «Дивеевская деревня» главный Дивеевский краевед Василий Иванович Карпушов о периоде становления колхозов в селе пишет следующее:

Колхоз в деревне Вертьяново организовался 10 марта 1931 года с названием «Самолёт». (…)

Второй колхоз с названием «Искра» в Вертьянове организовался 3 февраля 1933 года. (…)

Решением коллегии Ардатовского уездного земельного отдела от 2 – 4 февраля 1919 года на базе монастырского хозяйства организуется совхоз с названием Дивеевский. За ним закрепляются 250 десятин земли, которая до революции являлась собственностью обители.

            Хозяйство в совхозе вели сёстры. Они занимались рукоделием, выполняли сельскохозяйственные работы. Частично использовалась наемная рабочая сила. (…)

            6 апреля 1926 года на базе совхозной собственности в Дивееве организуется сельскохозяйственная артель под названием «Вперёд». Инициаторами по её созданию выступили волостной агроном Константин Михайлович Пивиков, вертьяновские крестьяне Иван Максимович Сухоруков, Дмитрий Павлович Цыбин, Александр Иванович Парамонов и другие.

            Первым председателем сельхозартели стал Георгий Афанасьевич Мишин. Родом, по воспоминаниям старожилов, он был из села Яковлевки.

            Первая попытка коллективизации в Дивееве была сделана в начале 30-х годов. 5 марта 1931 года в селе организуется колхоз под названием «Пробуждение». Его председателем был Петр Михайлович Подувальцев. Колхоз распался.

            Повторно колхоз организовался 30 марта 1933 года с названием «Гранит». Председатель колхоза – Михаил Алексеевич Коробов.

            В июле 1950 года колхозы «Самолёт», «Искра», «Гранит» и сельхозартель «Вперёд» объединились в одно хозяйство, в колхоз «Самолёт».

Картина, представленная в воспоминаниях Сухорукова, во многом отличается от описанной Карпушовым. Зная добросовестность Василия Ивановича, резонно задаться вопросом, достоверны ли эти мемуары? Были ли они известны Карпушову? Второй вопрос я задаю, поскольку на обложке тетрадки Сухорукова стоит надпись «В райком». А В.И. Карпушов много лет работал в различных органах Дивеевского района и в районной газете. И, если бы тетрадь Сухорукова попала в райком, с ней бы одним из первых, как мне кажется, должен был познакомиться Карпушов.

В тексте в квадратных скобках помещены слова или части слов, которых там не было, но которые напрашиваются по смыслу. В круглых скобках сохранены авторские примечания и добавлены редакторские. Также круглыми скобками обозначены слова, в прочтении которых я не уверен. Слова, которые вообще не удалось разобрать, обозначены угловыми скобками <…>.

 

Я, Сухоруков Иван Максимович, как первый председатель ниже пишу, как что было.

Я демобилизовался из Красной армии в 1921 году, где прослужил 3 года 6 месяцев. Пришел домой и начал работать в своем хозяйстве, познакомился с агрономом Пивиковым Конс. Мих. И землеустроителем Кондратьевым Ви(к). Дем.

У нас зашел разговор об организации товарищества по совместной обработке земли. И мы стали вести разговоры с людьми из 3го общества деревни Вертьянова откудова и я сам, разговоры шли, что в артели жить будет лучше и легче. И решили организовать т.п.о. земли (товарищество по [совместной] обработке земли — Прим. ред.). И мне поручили, чтобы я подобрал людей, желающих войти в артель. Агроном Пивиков и землеустроитель Кондратьев в этом принимали участие и сами. Они люди грамотные и понимали.

И мы на первых порах уговорили 15 семей, из которых больше бедноты и две вдовы и часть среднего [крестьянства], которые имели лошадей и сельхоз инвентарь. Все эти люди были из 3го общества дер. Вертьянова.

Решили собрать собрание, и пришли мы все в кабинет агронома Пивикова и к нам пришли из райкома, исполкома и <…>. Вопрос был об организации т.п.о. земли, по этому вопросу выступил агроном и землеустроитель из райкома, исполкома и ряд товарищей.

И решили организовать т.п.о. земли и тут же решили избрать руководство артели. И решили избрать председателем артели меня, то есть Сухорукова Ив[ана] Мак[симовича].

И до весны 1923 г. мы часто собирались по вечерам и договаривались, что и как вести все виды работ. И к нам стали вступать в артель, но больше бедноты.

Но борьба против нас началась с первого дня организации артели. Кулачество и ихние подсобники всюду говорили, что у нас дело не пойдет и вы все издеретесь и разбежитесь и стращали угрозами и применяли на практике. А с религиозной стороны говорили, что эти зарядились от нечистой силы. А в то время люди были все верующие. А особенно с нами соседом был Дивеевский женский монастырь, откудова и шла пропаганда против нас.

А весной в 1923 году нам отвели землю по норме на едоков из 3го общества дер. Вертьянова, откудова мы все. При отводе земли было много упорства. У меня была сажень, которую я взял для обмера участка, у меня ее вырвал (Мальцев) Егор и забросил. Им в этом крепко сказали агроном и землеустроитель, и все же, где нам хотелось, не дали. А отвели участок у Ломовки возле леса.

Мы площадь разбили по 7-польной [системе], землеустроитель нарезал нам поля, а агроном составил переходную таблицу (ротацию) и мы, во первых, приступили к сбору семян, назначили бригадира и организовали два звена, и закрепили земельные участки, тяговую силу, инвентарь и людей и т.д., и начали работать. Учет вели работы как тяговую силу и пашню.

Работа проходила дружно, все делали по агротехнике, завезли минеральные удобрения разного вида и рассевали по указанию агронома, куда какое нужно.

Урожай удался хороший. Государство шло нам навстречу, во всем помогало, выделяли нам сортовые семена ржи, овес, минеральные удобрения разного вида и сеяли люпин, из которого часто оставляли на семена, а остальной запахивали на удобрение в зеленом виде. Собрали урожай хороший. 50% засыпали на семена и на фураж скоту, а 50% распределили по затраченному труду, а также и корма распределили. После этого люди убедились и поняли, что можно быть в артели.

Дальше мы уже вели агитацию наглядно и выступали с уверенностью. Но противники борьбу против нас не прекращали, кто на что способен. А с религиозной стороны говорили все тоже, будто все это происходит от нечистой силы, но все же люди стали давать им отпор, и все же люди к нам стали вступать <…>. Так волнение шло, до 1924 года к нам вступали и выходили.

А в начале 1924 г. мы стали вести разговор о переходе т.п.о. земли на устав колхоза. А при колхозе по уставу должны обобществиться тяговая сила, инвентарь и семена. А в то время к нам приехал инструктор край колхоз союза т. Панин и мы собрали собрание. Это было в феврале 1924 года.

На собрании вопросы были о переходе т.п.о. земли на устав колхоза и вопросы были о приеме в колхоз и исключении из колхоза. Инструктор из к.к.с. выступил и объяснил, что при колхозе должны обобществиться вся тяговая сила, инвентарь, семена, а остальное имущество остается в личном пользовании члена колхоза.

Тогда несколько членов т.п.о. земли пожалели обобществить, особенно лошадей и выбыли из колхоза, но к нам вновь влились на <…> и всегда беднота.

На собрании, как и всегда присутствовали из райкома, исполкома <…> и решили перейти из т.п.о. земли на устав колхоза. И назвали колхоз «Вперед» как первый в нашем районе и близлежащих с нами соседних районах.

Председателем колхоза «Вперед» избрали меня, т/есть Сухорукова Ив. Мак. И край исполком и край ком решили нашему колхозу «Вперед» передать после упразднения совхоз, который был создан на бывшей земельной площади Дивеевского монастыря. Государство нашему колхозу «Вперед» передало все, что занимал совхоз: земельной площади пахотной 329 гек., выгоны 105 гек., плодовый сад 3, огорода 4 гек., при котором был и дом на 5 квартир. Из построек — скотный и конный двор и жилые дома при дворах для 8 семей, кузницу, каретник, два анбара, 2 подвала для хранения <…>, водокачку где был 12-сильный двигатель и при ней жилой дом, два больших анбара для хранения зерна и т.д.; ветряную мельницу, при ней жилой дом и подвал, плодовый сад и при нем два жилых дома, молотильный ворот большой и при нем машинные и жилые помещения, зерносушилки и пенькосушилу при молотильном сарае. И отдали нам церковь уже разрушенную внутри, где сейчас школа интернат, она была низ каменный, а верх деревянный. Внизу мы поставили 45-сильный двигатель, к которому приспособили 2 камня по размолу зерна, просянку, крупорушку. А к 12-сильному движку приспособили сукновалку и шерстобойку, и он же качал воду.

Вот вышеуказанное имущество, что за нашим совхозом государство передало безвозмездно в пользование к-зу «Вперед». Во все жилые дома мы поселили колхозников.

И прирезали нам землю на вновь вступивших из Вертьянова из 3-х обществ Дивеева. Земельная площадь увеличилась и весной 1925 года мы ввели 7-польный севооборот с подсевом клевера м.л.т. (многолетние травы — Прим. ред) и создали две бригады и 4 звена, и началась работа. А члены колхоза большинство жили ещё в своих домах.

А я как председатель перешел жить на конный двор, где все хозяйство у меня было на глазах, и ряд членов колхоза тоже перешли жить в дома при скотном дворе и там же у нас была контора колхоза. Так и остальные жилые дома, что занимал совхоз, все заняли колхозники. А борьба против нас не прекращалась.

Дело пошло. Государство нам выдало кредит для приобретения скота, в первую очередь приобрели лошадей, коров, овец, свиней. Приобрели сельскохозяйственный инвентарь. Приобрели 3 жатки, 3 косилки, 3 пенькомялки, конные молотилки, сортировки, веялки, 2 клеверных ручных сеялки, клеверотерку, триер.

Мы в это время развели овощеводство и семеноводство овощных культур и многолетних трав, отчего имели большой доход, все семена овощных культур и м.л. трав у нас покупало государство. Отчего мы имели большой доход. А также сеяли коноплю, лён, тоже получали большой доход от масла и волокна.

Урожаи собирали хорошие, вносили минеральные удобрения разного вида. Чтобы освободить от детей женщин, мы создали садик, ясли, которые содержались за счет колхоза, жить стало лучше. Но борьба против нас была. Кулачество с нами не мирилось и вредило нам во всем, кто чем мог. Были поджоги, морили скот и т.д. угрозы, нападки. Противники колхоза старались, чтобы наш колхоз распался, и мне грозили, подкидывали записки, если мол, ты не бросишь колхоз, то бери с собой лукошки для своих кишок. На меня был нанесен удар, хорошо что не попал по голове, а по шее отчего у меня вышло много крови, я еле дошел до дома и утром поехал в больницу, от чего не мог работать 2 ½ месяца. У меня уморили за 3 года 2 коровы, я уже больше не приобретал, что толку. Я [страха] не испытывал, но я ещё больше стал остерегаться и все силы и знания отдавал для общего дела.

Но все, что у нас дела шли хорошо, у противников рвало душу, и против нас борьба не прекращалась, всё были угрозы, в этом уже колхозники убедились, что это болтовня.

А наш колхоз был примерным в нашем крае и в районе. В то время много раз меня вызывали в край колхоз союз, где я выступал и делился опытом нашей работы, и к нам приезжали инструкторы из к.к.с. Они меня брали с собой, где вновь организовывались колхозы, где я выступал и говорил, что как нужно проводить все виды работ. И руководители колхозов приезжали к нам, знакомились с нашей колхозной работой.

Ввиду нашей хорошей работы по ведению хозяйства руководство края решило нашему колхозу передать земельный участок гос. фонда под названием Коврес, площадь пашни 1500 гек, лугов и выгонов 154 гек. И выделили 2 трактора марки Форзон и одну полусложную молотилку Б.Д. <…> и клеверную сортировку Кускут, так как мы занимались семеноводством, м.л. травами, клевером, люцерной и тимофеевкой.

Перед тем как нам выделили два трактора марки Форзон, мы послали на курсы трактористов Сырова Андрея Васильевича, который за время учебы освоил трактор и уже мог на нем работать и ездить. И по приезде с курсов он пригнал трактора и выучил работать на тракторах Юрина <…>, Коноплева Ал. Мих., Кулагина Вас. (Мих.), Бобкова (Григ.) (Григ.) А Кузяев (Ал.) Фед. Освоил своей практической работой 12-сильный двигатель при водокачке, где он работал сам и приспособил к движку сукновалку и шерстобойку, и он же освоил сельскохозяйственные машины: жнейки, косилки, молотилки и т.д., которые сам ремонтировал.

А когда мы выехали пахать на тракторах, сошлось очень много народа не только свои местные, но и издалека из-под Темникова и от Кулебак, Мухтолова, Ардатова, из Вознесенска. Ведь в то время было чудо, но и пришли смотреть противники колхозного строя и пришел 2 попа и все очень удивлялись работой тракторов.

А с религиозной стороны тоже были люди и смотрели и некоторые говорили, это пашет нечистая сила, вот ведь какую чепуху говорили, я эти слова сам слышал и сказал им вот, мол, до чего мы дошли, наш человек сидит на тракторе и управляет чертом. Вот, мол, побольше нам дали таких чертей мы бы на них и попахали, вот что было впервые при организации колхоза.

Несмотря на все пропаганды, угрозы <…>, дела у нас в колхозе шли хорошо. Колхозники работали не покладая рук, во время уборочной работали с темна и до темна.

А в 1927 году организовался 2-й колхоз в Мостовке, который был в то время Дивеевского р-на. Первый председателем у них был Щербаков В., 3-й колхоз организовался в Дурновке, первый председатель там был Фролов Михаил Якимовмч и 4-й колхоз организовался в Осиновке, первый председатель у них был (Малышев) М. Иль. В то время и против них была борьба, но послабее. И ухитрились больше.

А в 1928 году вышестоящие организации нашему колхозу как экономическому крепкому предложили перейти на устав коммуны, где должно быть все имущество частного пользования  обобществиться в фонд коммуны. В то время уже председателем колхоза [был] Кочетков М.Н., а я был зам. председателя и полеводом. Кочетков пробыл председателем 3 месяца, он не захотел обобществить свое имущество и выбыл из колхоза, и за собой увел 12 семей середняков.

Собрали собрание. Я открыл собрание, и всегда у нас участвовал представителем из к-к союза. Вопрос был один — о переходе колхоза «Вперед» на устав коммуны.

2-й вопрос о приеме в члены коммуны и исключения из коммуны (из колхоза). С докладом об уставе коммуны выступил инструктор к.к.с. Он сказал, [что] при коммуне все средства имущества частного пользования должны быть обобществлены в фонд коммуны. Но с коммуны государство никаких налогов взимать не будет, если только коммуна может продать по собственному желанию.

И решили перейти на устав коммуны. И по 2-му вопросу приняли в члены коммуны и исключили из членов коммуны. О выборе руководства. Председателем избрали меня т.е. Сухорукова Ив. М., а председателем ревизионной комиссии избрали Цыбина Д.П. Работа и порядок пошли по-новому.

Создали комиссию по продаже частного имущества коммунаров и объединению частного скота в коммуну, окромя птицы. Часть средств от продажи имущества выделяли хозяйствам по состоянию экономики каждого хозяйства.

Условия жизни при коммуне изменились, было общее питание. У нас была отдельная столовая, общая баня, дет. сад, ясли, нетрудоспособные питались за счет коммуны. Продуктов для питания у нас хватало достаточно. Мясо, крупы, греча, пшено, масло растительное конопляное и льняное были свои, и масло скоромное тоже было свое, и молоко свое, хлеб выпекали сами. Дойных коров у нас было на 7 едоков две дойные коровы, молока хватало вдоволь. Мы занимались посевом проса, гречи, конопли, льна. А в то время государство с коммуны никаких налогов не брало и нам во всем помогало, но мы излишки, что у нас были, продавали государству.

А в 1928 году Осиновский колхоз «Борьба» в виду слабой экономики объединили с коммуной «Вперед», где у них пошло смятение и часть хозяйств у них выбыло из коммуны. Но оставшиеся колхозники колхоза «Борьба» все имущество колхоза и колхозников присоединили к коммуне «Вперед». Земельный участок колхоза «Борьба» был прирезан к меже коммуны «Вперед». Вопрос стал о житье, часть колхозников мы разместили в жилые дома бывшего совхоза, которые были переданы совхозу от бывшего Дивеевского монастыря. [И] мы заняли ещё.

А в то время продавали постройки, жилые дома, корпуса бывшего Дивеевского монастыря анархически, бесхозяйственно, видимо <…>. А я в то время был членом Арзамасского окружного ис. комитета и членом Дивеевского райисполкома. Я учел, что все здания будут нужны. А продавали, кому что нужно, а [кто] может купить? — только кулаки. Вот пример: была общая баня монастырская. Она была покрыта оцинкованным железом. Вот всю крышу продали, а стены остались, она была сложена на цементе. Нужно было кому дверь — выламывали и брали. Нужно кирпич — иди ломай стену. Вот пример. В соборе [были], как называли, попорки, по которым всходили в собор. Их продали — крышу (железо) и одну стену попорков и крышу оцинкованную в соборе продали, и сейчас он стоит раскрытый, где можно хранить совхозу зерно и т.д. А вот были на колокольне на самом верху часы со всех 4-х сторон, которые выбивали часы, их было слышно в лесу и видно издалека. Продали их татарам, которые с них взяли ценный металл и увезли. Ещё пример: игуменский корпус очень большой, сейчас его занимают разные организации и служащие. Его тогда продали на Выксу. А тогда была от Выксы до Череватова узкоколейка, и тогда приехал с Выксы инженер строитель и планировал, как его сломать и разметать, но деньги еще не были оплачены. И я отстоял, поехал в Арзамасский окружной исполнительный комитет и пошёл сразу к председателю окружного комитета и обо всем доложил и просил, чтобы все помещения оставить на месте не продавать — они нам будут нужны.

И в этот же день собрали совещание и поставили вопрос об имуществе бывшего Дивеевского монастыря, и меня попросили, чтобы я рассказал, что делается с постройками, и я все рассказал, и они меня спросили, какое об этом мое предложение. Я на совещании сказал, все, что осталось еще, но проданные все корпуса будут нужны и просил их, чтобы все, что осталось, передали коммуне «Вперед» безвозмездно в пользование, и мы ещё разместим коммунаров. Так и решили, отдали мне решение в 2-х экземплярах, из которых я один отдал в райисполком а 2-й остался в коммуне «Вперед». И мы тогда всех коммунаров разместили в жилые корпуса, выделили на каждый корпус домкома, кой-где отремонтировали. А вот впоследствии оказались все здания нужны.

А противники колхоза вели агитацию, вот, мол, пришли в святое место помещение, где не положено жить крестьянам, за это их бог накажет. Но коммунары никаких угроз не боялись, привыкли. А жили и шли все вперед к коммунизму, мы этому верим. Путь к коммунизму может быть и долгий, но он придёт.

Жизнь пошла у нас по-новому, коммунары успокоились.

В полеводстве урожаи снимали хорошие. Сеяли м.л. травы, кормов для скота хватало, семян м.л. трав добывали по 30-40 цент. Занимались овощеводством и семеноводством овощных культур: капусты, семян по 3 ц., свеклы по 20 цен., моркови, огурцов по 1 ½ — 2 цен. Все овощные семена у нас покупало государство, а также и семена м.л. трав также покупало государство, цены были хорошие. Капусты и других овощей собирали больше. Капусты по 400 цен. чистой + отходы на силос 150 ц. с 1 га. Свеклы до 400 ц., моркови по 200 – 250 цен., огурцов по 150 – 200 ц. Все излишки мы продавали.

Мы сеяли коноплю, лен, волокно у нас все покупало государство, цены были большие. А отходы от овощей все шли на силос. Также и масло конопляное и льняное тоже брало государство.

Так дела у нас шли хорошо, техника росла. В то время у нас было 3 трактора Форзона, молотилка полусложная Б.Д,О., 2 конные молотилки, 3 жатки конные и 1 жатка сноповязалка, 2 льномялки конные грабли, 2 ручные клеверосеялки, 3 планетки для прополки и рыхления овощных культур, клеверотерка, сортировка кускут для м.л. трав, триер, опрыскиватель с <…> для опрыскивания для садоводства, овощеводства, сепаратор для молока и маслобойни и т.д.

Был 45-сильный двигатель, к которому были приспособлены 2 камня по размолу зерна, крупорушка, просянка. Был 12-сильный движок, к которому была приспособлена сукновалка и шерстобойка и [который] также качал воду. Была у нас масленая, которая была отобрана у кулаков. Дело у нас шло хорошо, по всем делам к нам со всех сторон приезжали люди, знакомились с нашей работой и жизнью коммунаров, уже тогда стало много колхозов.

А в том, что у нас было хорошо, противникам рвало душу, и пошли <…>, морили скот, подожгли контору, <…> зерно, пенькосушилку, поджигали стога кормов, мастерскую, где ремонтировали с/х т. и мост, через крутой враг — самый главный переезд в юго-восточную сторону в поле. А во время жатвы и сенокоса, молотьбы вбивали железки возле меж, дорог, через чего выходили из строя машины, жатки, косилки. Тоже подкладывали небольшие железяки в <…> м.л.тр., отчего отрывались зубцы клеверотерок и т.д. Мы уже посылали перед уборкой людей, которые осматривали хлеба и удаляли железяки и много находили железяк. Поджигали мельницу, но двигатель спасли, и через 2 месяца мы её восстановили. Все пришествие не опишешь трудностей, и борьбы у нас была много, но <…> победили, была как <…>.

Все пройденное и вспоминаешь, и все что пережили мы в первые годы, не забудешь до старости, как и фронт. Так я проработал в колхозе с 1923 до 1931 г. беспрерывно. А при массовой коллективизации тогда меня как опытного работника переводят на работу в р.к.с. (?) инструктором, где я проработал. Ходил по всему району пешком, помогал во всем, насколько у меня хватало знания и сил, я все вкладывал для общего дела. А район в то время у нас был большой, с восточной стороны Кошелиха, Бабино, Хозино, Б. Котелем и М. Котелем, Рогожка, Лопша и Успенс[кое]; с северной стороны Мостовка, Михеевка, Конерга, Луктос; с юго-запада Аламасова, с юга поселки у совхоза, Балыково, Кременки, п. Моховой. Работа была трудна. После инструктора р.к.с., где я проработал до упразднения р.к.с., меня через к.к.с. переводят на работу инструктором плодоовощ колхоз центра по Дивеевскому району, где тоже ходил по колхозам, внедрял плодоводство и овощеводство, где тоже проработал до упразднения данного органа 1933 г.

После этого по просьбе колхоза «Вперед» меня ставят председателем к-за «Вперед», где я проработал до 1935 года. И меня райком исполком <…> на работу в рай[он] за агронома, откудова посылают на курсы по повышению квалификации агрономом. По приходу с курсов меня переводят на работу агрономом во вновь организованный м.т.с., где я проработал агрономом с 1936 г. до 1942 г. И меня призывают в армию. На агрономов брони не было, и меня вызвал секретарь райкома т. Романов, и сделали мне бронь, и послали председателем колхоза «2-я пятилетка», д. Крутцы, где я проработал с 1942 года до 18/XII 1944 г. Откудова меня переводят в райком по просьбе колхоза «Вперед» и ставят председателем к-за «Вперед», где я проработал до 18/XI 1945 г. М меня обратно переводят в М.Т.С. агрономом, где я проработал с 18/XII 1945 г. до 18/III 950 г.

После меня по просьбе колхоза «Самолет» переводят на работу агрономом, садоводом, овощеводом и коноплеводом, где я познакомил людей по работе и.т.д., где я проработал с 18/III <…> до 26/I 1953.

И после по просьбе к-за «Им. Степана Разина», Елизарьево меня переводят на работу в колхоз им. «Степана Разина» агрономом, где я проработал с 26/I 1953 г. до октября 1956 г. И ушел на пенсию, хотя я бы мог работать, но в то время пенсионерам работать было нельзя. Так я и остался на пенсии 45 руб. и за непрерывный стаж 4 р. 50, и всего я получал 49 р. 50 к.

Пенсия малая, жить тяжело. Меня попросило правление к-за «Самолет» на работу садоводом, овощеводом, я дал согласие. Но зав. рай <…> Харитонов И.М. вызвал меня и запретил и сказал, пенсионерам работать нельзя. Что делать? — У меня есть специальность по печной работе, я решил подрабатывать и печи сложил. Меня обратно Харитонов вызвал и запретил мне работать, а если, говорит, будешь работать, не будешь получать пенсию. Правильно или не правильно, не знаю. Я по закону был должен получать за непрерывный стаж работы 10%, но райсобес сказали, что я должен получать 20%. Но они мне сказали, что у тебя были перерывы, я им сказал, что я не сам переходил с работы на работу, меня переводили вышестоящие органы, постольку у меня перерыва нет, и только через 10 лет мне начислили за непрерывный стаж 4 р. 50 к., и теперь я стал получать 49 р. 50 к.

Вот как протекала моя жизнь, почему меня колхозы просили работать. В колхозах я имел хороший авторитет, и меня понимали и слушались, потому что у меня голословных слов не было. Мне верили, что я сказал, то не зря. А уже есть хотя либо трудности, я их выполнял сам. Вот пример, я говорю, что нам надо заниматься овощами. Вот пример в Елизареве. Там был председатель Пухляков. Он меня понимал. В правлении было народу много, я им рекомендовал садить капусту, огурцы и т.д. Мне говорят: у нас для овощей нет места. Я им рекомендовал, где сажать овощи. Некоторые говорят, что там трава ти не растет. А некоторые верили мне. Председатель сказал: если Иван Максимович сказал, то и будет. Потому я взял все на себя и, [чтобы] доказать колхозникам, вырастил рассаду капусты, помидор, участок приготовили по моему указанию, посадили капусту, помидоры, посеяли морковь, огурцы тоже посеял 7-рядной сеялкой в 2 сошника и получились грядки. И все виды овощей дали хороший урожай, и после этого мне еще и лучше верили и дивились урожаю.

Вот 2-ой пример. В Елизареве было 10 гек. семенного клевера, а семян было нужно. Приехал гл. агроном Лопоткин, пошел с Пухляковым по семной участок <…>. И Лопоткин приказал его скосить на сено. Я пришёл в колхоз. Пуляков и говорит мне: составь акт на семный клевер, [что] семян нет. Я не решился и пошел, сам взял пробу и оказалось, что семян много. Потом взвесил, у меня вышло 264 кг с 1 гек. Когда я пришёл в правление и говорю, что у нас семян клевера точно будет 2,4 цен. с гек. Мне ответили: мы овса только <…> собираем. А Пухляков сказал: Иван Мак., если бы ты намолотил 100 кг. с 1 га, я бы тебе незнай как заплатил. Многие старики сказали, что Иван Максимович зря не скажет, и всю работу я взял под свой контроль. Мне дали 2 звена, я участок разделил по 5 гек., взяли и очистили тока для свалки пыжины. Каждое звено сделало, что я велел. Мне дали комбайнера, который тоже был под моим контролем и сел на комбайн, и сам складывал из-под комбайна солому сам. А каждое звено свозило пыжину на ток и привезли валки и сортировки. И стали молотить, протирать пыжину, и что же получили? — семян клевера 210 кг чистых и отходов 2 сорта 41 кг с гек. И всего семян взяли с гектара 252 килограмма. Вот таких примеров я проводил много и потому мне во всем верили и я всегда голословно не говорил, доказывал практической работой. Во время своей работы я много закладывал опытов, даже имел связь с опытными станциями и связи имел и совет с (Пушенской) опытной станцией и Горьковской оп. станцией, куда меня брали на опытную стан[цию]. Знакомили меня, как проводить и опыливать растения и как брать пыльцу для опыления.

Вот я бы хотел, чтобы наши агрономы, чтобы они пустые слова не говорили, а уже что сказал, этого и надо добиться, тогда тебя колхозники будут понимать и верить, что уже доказал своей практической работой. И надо агрономам не засиживаться в конторах, проверять, как колхоз соблюдают севооборот, как соблюдают переходную таблицу по посевам разного вида культур, правильно ли вносят удобрения разного вида и т.д.

 

Просмотров: 4 626

К этой записи 8 комментариев

  • Вот это да-а! Прочитал на одном дыхании. Теперь понятно, куда с колокольни часы подевались.
    А ещё, была ведь профессия «коноплевода».

    1. А. М. Подурец А. М. Подурец:

      Ясно, что подевались, а вот куда — таки не ясно.

  • Ал. А. Демидов Ал. А. Демидов:

    Да! Замечательные воспоминания!

    А что стало с «кулаками» и «монашками», «которые мешали работать», не ясно… 🙁

    1. «Кулаков» раскулачили. А из «монашек», кое-кто, даже были нашими с тобой современницами. Но работать, я думаю, они не мешали.

  • Бесценный материал.- С часами, конечно, непонятки — абстрактные татары, абстрактный уветной металл неизвестно куда увезли… А остальное?- Про коммунизм — хорошо, улыбнулся.-

    1. А. М. Подурец А. М. Подурец:

      Я тоже обратил внимание, что местами автор сбивается на коммунистические клише. Хорошо, видно, поработали райкомы и исполкомы.

  • Ал. А. Демидов Ал. А. Демидов:

    Алексей Михайлович!
    А можно для иллюстрации дать какие-нибудь карто- и фотографические материалы по теме?
    Было бы гораздо нагляднее и интереснее…

    1. А. М. Подурец А. М. Подурец:

      Такие материалы мне неизвестны.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

You may use these HTML tags and attributes: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>